Отца своего, Степана Васильевича Наташа боготворила. Он был настоящим мужчиной. Мать растила его одна, постоянно перед сном рассказывая ему об отце, полковнике Красной армии, героически погибшем, отстаивая безымянную высоту. Красавец, кавалер всех возможных орденов и обладатель многочисленных медалей, в ее историях каждый вечер перед сном, он переводил старушек через дорогу, Читать дальше…
Олеся всегда немного робела, когда мальчики провожали ее после школы или заходили в гости, или на танец приглашали на школьной дискотеке. Приглашали ее обычно отличники в отглаженных рубашках, надевавшие по таким случаям вместо строгих брюк — джинсы. Да еще и кроссовки. Они и сами радовались своему необычно свободному виду, и Читать дальше…
Агата всегда стыдилась своих рук. У всех девочек были тонкие запястья и нежные пальчики, а у нее выросли какие-то огромные грабли. И уже в пятом классе бабушкино обручальное кольцо налезало Агате только на мизинец. Агата старалась незаметно спрятать руки за спину, когда стояла у доски, передавала кому-то дневник или компот Читать дальше…
В детстве Герман часто рассматривал свои ладони, пытаясь увидеть будущее в пересечении тонких линий. Там были зашифрованы ответы на все вопросы — карьера, успех, количество жен и детей, болезни и выздоровления. И если разгадать это сейчас, то судьба предстанет перед тобой во всей простоте и очевидности, и больше никогда не Читать дальше…
Медсестра Лидочка очень любила свою работу. У нее даже кабинетик был отдельный, проходной правда, но и это Лидочке нравилось. Приходит больной из темного сырого коридора, и не сразу к доктору попадает, а сначала к ней. А у нее по стенкам картинки радостные, вазочки, и чай душистый с травами лесными – Читать дальше…
Тяжелый мяч взмывал вверх и летел дугой через сетку. Как вражеский снаряд, как пушечное ядро, как булыжник, пущенный прямо в голову. И увернуться нельзя, надо принять. Пропустить — стыдно. Некоторые девочки уже заранее отскакивают, и раздается чье-нибудь: — Ну ты че? И тогда строгий физрук Виктор Иваныч в советском еще Читать дальше…
В школу его привела испуганная мама. Она жила в другом городе вместе с новой семьей, а Никиту воспитывала тетка, но по такому случаю мать взяла отпуск без содержания и приехала. Долго плакала у Софьи в учительской. Софье уже здесь следовало насторожиться — Никита сменил восемь школ — у него постоянно Читать дальше…
С каждым возвращением сюда элитная двенадцатиэтажка, каких в городке было всего три, становилась все ниже и ниже. Сужался двор, зарастали высокой травой выщербленные бордюры, растворялись во времени лавочки. И уже неясно было, почему в детстве Настя не могла добросить мяч до самого козырька, играя в козла или виноград. Ви – Читать дальше…
В детстве Миша не верил, что дед мог покончить с собой. Наверняка он просто забыл, что уже выпил таблетку, поэтому выпил еще одну. И еще. Бабушка говорила, что столько раз подряд забыть невозможно, и корила себя. Она и правда часто на деда сердилась. Но Мишка все равно не верил. Как Читать дальше…
Было больно, но одновременно и приятно тоже. Будто бы у Дианы внутри всегда было страдание, для которого раньше не было повода, а сейчас, когда папа умер, оно разрослось и вырвалось наружу. Теперь она имеет полное право плакать у окна, поглаживая через стекло капли дождя, носить только черное, и перед тем, Читать дальше…